Пылающий мост - Страница 71

– Да, повелитель. Но это только начало: следующую жертву нашли висящей вниз головой, с содранной кожей. Ею оказался один из егерей, сопровождавших молодого Пелентонга. Нужно ли говорить, что сраженный горем граф вместе с сыновьями и преданными вассалами был полон желания отомстить за эту нелепую и страшную смерть? Они прочесали всю округу, весь лес у подножия Нда-Али... – Терджен остановился.

– Ну и что? – с нетерпением спросил Кройден.

– Граф вынужден был вместо одних похорон устраивать двое. Он лишился и младшего сына. А также потерял четверых латников.

– Это уже серьезно, – встревожился Ретимнон. – Что же ты предпринял?

– Сперва, владыка, я объявил окрестности Нда-Али запретной зоной, выставил посты на дорогах, ведущих к ней, дабы они поворачивали проезжих назад, указывая им иной путь туда, куда тем необходимо попасть. Желающих же достигнуть самой Медовой горы приказал доставлять прямо к себе, в орденский замок, чтобы потом подробно их расспросить. За три последних дня я потерял пять рыцарей ордена и трех солдат тайного войска. Все они умерли смертью загадочной и жестокой.

Кройден и Ретимнон переглянулись, как делали всегда, когда у них возникали сомнения. Казалось, что они ищут друг у друга поддержки и одобрения.

– Что же ты думаешь по этому поводу, Харманли? – спросил Меджадай. – Я не знаю человека мудрее и хитроумнее тебя. Что ты скажешь нам?

– Я боюсь выговорить вслух свою догадку, повелитель. И тем более боюсь, что считаю ее верной. Я полагаю, что узник горы Нда-Али, то существо, что заперто в ее недрах, – сам Ишбаал восстал против нас. И я не знаю, где искать спасения и защиты.

– С чего бы это великому Ишбаалу восставать против своих детей? Чем мы прогневили его?

– Я отвечу тебе, владыка. Король Чаршамба – хоть я и не смею осуждать его, ибо он сделал все, что было в человеческих силах, – не смог воспрепятствовать Интагейя Сангасойе и допустил ее в пещеру Ишбаала. Думаю, божество наше гневается. И еще думаю, что каким-то образом оно стало свободнее в своих действиях.

– Что делать, Харманли? – шепотом спросил Ретимнон. – Здесь не помогут ни войска, ни даже атака доблестных рыцарей... Что делать?

– Дайте мне полномочия, владыки, – ответил главный советник. – Я хочу съездить в княжество Ятту, в знаменитый магистериум. Это займет не так уж много времени, если обратиться за помощью к магам. Думаю, там мне удастся узнать причину столь необычного поведения нашего божества. Еще я считаю необходимым созвать жрецов Ишбаала из храмов Бахр-Бала и Аджа-Бала. Беседовать с ними я предоставлю верховному жрецу Исиро Талгару. Только после этого я осмелюсь ответить на ваш вопрос, думаю, что любые иные действия будут столь же бесполезными, сколь и преждевременными.

– Ну что же, – сказал Кройден. – Ты, Харманли, как всегда, прав. И хоть ты и не любишь вспоминать, как славно, случалось, проводили мы время за кувшином доброго вина, мы с Ретимноном этого никогда не забудем. А потому, друг, поступай, как считаешь нужным. Мы доверяем тебе как товарищу по оружию. Это ведь вернее, чем доверие, которое один царедворец в состоянии испытывать к другому.

Рорайма Ретимнон только кивнул головой, подтверждая слова соправителя. Ему было не по себе. И он не знал, стоит ли говорить остальным, что сию минуту он припомнил, отчего были неспокойными его ночи: Медовая гора Нда-Али вот уже неделю преследовала его в кошмарных и тягостных снах.

*** * ***

Когда Золотому шеиду Тиладуматти – Теконг-Бессару – сообщили о том, что во дворец явился человек, заявляющий, что он приплыл с далекого Гобира, правитель только отмахнулся как от мухи. Ему было не до безумцев и не до дворцовых сплетен. Положение в стране стало угрожающим, а помощи от Кортеганы, чьи рыцари обычно решали все текущие проблемы, ждать не приходилось.

Баргу Барипада от смерти и изгнания спасла только загадочная гибель короля Чаршамбы Нонгакая. Это событие вынудило хассасинов отвести войска обратно на исходные позиции и отозвать в Эль-Хассасин армаду Ондавы Донегола. Однако побережье было полностью разорено, а Штайр, Малый Бурган и десятка два городов поменьше разрушены и сожжены.

После гибели Катармана Керсеба король Кортеганы остался без того единственного полководца, который мог противостоять военачальникам Эль-Хассасина и уравновешивал чаши весов. Орден унгараттов не признавал Барипада в качестве своего предводителя и сейчас был раздираем на части интригами и борьбой за кресло верховного магистра. Эта внутренняя маленькая война разразилась как нельзя более некстати, но в государстве не было человека, способного взять бразды правления в свои руки. Угроза нападения хассасинов отступила, но никуда не исчезла. Даже такой недалекий политик, как Барга Барипад, понимал, что стоит только Кройдену и Ретимнону немного подождать, и волнения – естественные при смене власти в любой стране – улягутся. А бесчисленные полчища жаждущих крови хассасинов снова вторгнутся на территорию соседних государств.

Все эти невеселые думы одолевали Золотого шеида. Собственная армия Тиладуматти практически не существовала. Даже охрана его персоны осуществлялась рыцарями-унгараттами. Эль-Матария, правда, была грозной крепостью, но умелых защитников можно было пересчитать по пальцам. И потому Теконг-Бессар не рассчитывал отсидеться за мощными стенами.

Придворные всегда считали его недалеким и слабохарактерным человеком и терпели только как представителя древней династии – человека, которому поклонялся народ. Однако они очень удивились бы, узнав, что думает про них Золотой шеид.